Нынешнюю поездку министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова в США 10-11 мая при желании можно считать триумфальной. И для такой оценки есть немало оснований.
Прежде всего, Дональд Трамп принимал его не в своём флоридском поместье Мар-а-Лаго, а в Белом доме, тем самым подчёркивая абсолютно официальный характер этой встречи, без всякого намёка на личные отношения, который, например, явно присутствовал на встрече 45-го президента США с председателем КНР Си Цзиньпином 7 апреля. И если китайскому гостю был преподнесён сюрприз в виде удара крылатыми ракетами «томагавк» по сирийской авиабазе Аш-Шайрат, то гостя российского удивили отставкой главы ФБР Джеймса Коми, произведённой аккурат в 72-ю годовщину Дня Победы 1945 года. Разумеется, подобное совпадение может быть и случайным, но случайных совпадений такого рода в большой политике, как правило, не бывает. Тем более что «неконсервативные» масс-медиа, как на заказ, заголосили о том, что «Трамп подарил Путину скальп (голову) Коми», «Трамп встречает русских работодателей», а ведущая программы ClapBack на телеканале Fox News, уроженка Москвы Юлия Рогинская (Julie Roginsky) из хорошей диссидентской семьи, переехавшая в США в 17-летнем возрасте, даже обратилась к зрителям на русском языке, чтобы завоевать расположение «потенциальных хозяев». Ситуацию усугубила публикация агентством ТАСС «эксклюзивных» фото встречи — при том, что представителей американских СМИ на неё не допустили, а также появление в Белом доме российского посла Сергея Кисляка, которого «неоконы-клинтоноиды» всячески демонизировали, любой контакт с ним превращая в повод для подозрений и диффамации людей из «команды Трампа». Обратили на себя внимание и подчёркнутое уважение американского президента к российскому министру, и видимое отсутствие какого-либо напряжения в отношениях между ними: Трамп и Лавров явно находились в хорошем расположении духа, а их улыбки трудно назвать дежурными. Переговоры в Белом доме действительно напоминали встречу старых друзей — что особенно бросалось в глаза по сравнению с тем, как вёл себя Трамп, например, общаясь с канцлером ФРГ Ангелой Меркель, а сразу после российского гостя — с «министром иностранных дел Украины» Павлом Климкиным. Снимки запечатлели весьма недовольного Трампа, который даже не вышел из-за стола, а фотографироваться с представителем киевской хунты вообще предпочёл сидя. Всё вышеперечисленное вызвало новый взрыв негодования у «неоконов», и подобную реакцию было нетрудно предвидеть, — однако действующий президент США продемонстрировал, что больше не намерен воспринимать её всерьёз.
Видимо, ключевую роль здесь сыграло принятие Конгрессом США 5 мая временного бюджета до конца текущего финансового года и федерального бюджета на следующий финансовый год (начнётся 1 октября). Избежав, таким образом, угрозы технического дефолта своего правительства, который мог перерасти в куда большие неприятности, вплоть до импичмента, «хозяин Белого дома» окончательно «вышел на тропу войны» против своих внутриполитических оппонентов. Период лавирования закончился — и отставка Коми, которого утверждали на должность директора ФБР ещё в 2013 году, при Бараке Обаме, видится здесь только «первой ласточкой». Наверное, в данной связи следует заметить, что карьера Джеймса Коми, помимо всего прочего, была связана с такими корпорациями, как Lockheed Martin, Bridgewater и HSBC. Он, по всеобщему признанию, сыграл важную роль в победе нью-йоркского миллиардера на президентских выборах 8 ноября 2016 года, однако после них занял двойственную позицию в возбуждённом противниками Трампа «деле о русском следе» — видимо, рассчитывая на статус, приближенный к статусу легендарного Эдгара Гувера. Но что-то пошло не так, и генеральный прокурор/министр юстиции США Джефф Сешнс (кстати, в 1993 году демократ Билл Клинтон создал прецедент, отправив в отставку «за злоупотребление служебным положением» тогдашнего директора ФБР Уильяма Сешнса — долг платежом красен?) дал Трампу официальный повод для смены Коми. Сергей Лавров на предложение американских журналистов прокомментировать отставку директора ФБР сначала выразил своё недоумение, а затем высказался в том духе, что подобные кадровые решения — внутреннее дело Соединённых Штатов и их законно избранного руководства.
Впрочем, главным содержанием этой встречи было совсем другое — унаследованный Белым домом от «команды Обамы» конфликт с Кремлём, как выяснилось, пока не имеет победного для США разрешения. Следовательно, это «плохой бизнес», из которого нужно выходить как можно быстрее и с минимумом убытков для себя, а те, кто настаивает на его продолжении, — либо неэффективны, либо недобросовестны как политики. «Русский вопрос» тем более чувствителен для американского (да и глобального) истеблишмента, что имеет военно-стратегическую составляющую, которая нарушила сложившуюся после развала Советского Союза монополию «коллективного Запада» на применение силы. Что, в свою очередь, создаёт растущую «зону неопределённых рисков» для политики и экономики по всему миру.
В данной ситуации президент США подчеркнул, что заинтересован во взаимодействии с Россией и её лидером Владимиром Путиным, а потому стремится к нормализации двусторонних отношений по всему спектру проблем, где это представляется возможным. Подтверждением его слов стала информация о том, что российско-американская встреча на высшем уровне должна состояться «в привязке» к саммиту G20, проведение которого намечено 7-8 июля 2017 года в Гамбурге (ФРГ).
По ключевым пунктам политической повестки дня итоги вашингтонских переговоров Лаврова выглядели следующим образом.
Украина. «Официальные» киевские власти должны выполнить минские соглашения в том виде, в котором те подписаны, без изъятий, изменений или перестановок. После длившихся более чем час переговоров с Лавровым, Трамп принял Климкина, уделив тому несколько минут, чтобы лично передать данное указание. Все сторонники «евромайдана» тут же заныли о том, что это — «новый Мюнхен», что Вашингтон и Москва решают судьбу «незалежной» без её участия и вопреки её интересам. При этом слова 45-го президента США о желательности не только мирного существования между Россией и Украиной, но и возможности объединения двух стран прозвучали для необандеровской хунты почти как приговор.
[adsense2]
Администрация Трампа будет участвовать в процессе мирного урегулирования сирийского конфликта, одобрив результаты соглашения в Астане, согласно которым в зоне конфликта были установлены четыре зоны безопасности (деэскалации), ответственность за которые взяли на себя — при согласии официального Дамаска и представителей оппозиции — Россия, Турция, Иран и США, которые получили «сферу вляиния» на юге страны, «на границе Сирии с Иорданией и Израилем». Иными словами, Трамп отказался от приоритетности американских требований по Сирии, то есть согласился с новым форматом стратегической ситуации на Ближнем Востоке. В данной связи показательно, что буквально на следующий день после переговоров Лаврова в Вашингтоне, 11 мая, Владимир Путин принял в Сочи президента Палестины Махмуда Аббаса и в очередной раз подтвердил право палестинского народа на собственную государственность, а также безальтернативность политического решения израильско-палестинского конфликта. Сюда же можно включить тезис о необходимости совместной борьбы США и России против терроризма — в том числе, на территории Афганистана, который сегодня выступает как крупнейший производитель наркотиков и где лавинообразно нарастает активность запрещённых в РФ исламистских структур — таких, как «Исламское государство» и «Джебхат ан-Нусра».
Обсуждение проблем, связанных с ракетно-ядерной программой КНДР, санкционным режимом и другими вероятными пунктами политической повестки дня в российско-американских отношениях, осталось «за кадром», вне озвученных сторонами результатов переговоров в Вашингтоне; понятно, что без них обойтись не могло, но предоставлять какую-то определённую информацию по данной тематике стороны признали пока несвоевременным и нецелесообразным. Что лишний раз подчёркивает главный тренд текущего взаимодействия между Кремлём и Белым домом: максимум позитива и компромиссов, минимум негатива и конфликтности. «Команда Трампа», похоже, поставила своей целью доказать американскому обществу, что с «этими русскими», несмотря ни на что, можно и нужно плодотворно сотрудничать, а их оппоненты, выставлявшие и продолжающие выставлять Россию в качестве «империи зла», — неадекватные заложники собственных заблуждений.
Поэтому из Вашингтона Рекс Тиллерсон и Сергей Лавров прямиком вылетели на Аляску, в Фэрбенкс, где прошло очередное заседание Арктического Совета, а Трамп в Белом доме встретился с Генри Киссинджером. Роль 93-летнего Генри Киссинджера в современной американской и мировой политике не подлежит никакому сомнению, поскольку именно этот «гуру челночной дипломатии» осуществляет важнейшие коммуникации на высшем уровне, особенно — в «глобальном треугольнике» США—Россия—Китай и «сторон» этого треугольника с крупнейшим транснациональным капиталом. В этой связи достаточно вспомнить его переговоры с Путиным накануне украинских событий или организацию им уже упоминавшегося выше апрельского визита Си Цзиньпина в США, для чего понадобилась всего лишь салфетка с телефонным номером зятя Трампа Джареда Кушнера, переданная Киссинджером председателю КНР. Поэтому данной встречей Трамп специально подчеркнул особый и чрезвычайно высокий статус своих переговоров с Лавровым.
Что касается Арктики, то это — один из немногих регионов мира, в которых американо-российское взаимодействие продолжало оставаться относительно бесконфликтным даже последние годы. Несмотря на то (а может быть — и вследствие того), что здесь Россия обладает значительным геополитическим преимуществом, которое, к тому же, активно наращивает и в экономической, и в военной сфере. За Северным полярным кругом отношения «арктических государств»: России, Канады, США, Дании (через Гренландию) и Норвегии — в значительно меньшей мере носят «блоковый» характер, ни о какой совместной антироссийской позиции США и их союзников по блоку НАТО даже речи не идёт — каждое государство жёстко отстаивает собственные интересы, а у США и России разногласия по арктическим проблемам ничуть не больше, чем, например, у США с Канадой. Тем более что, несмотря на «глобальное потепление» и таяние арктических льдов, перспективы реального хозяйственного освоения арктических территорий и акваторий выглядят всё ещё сомнительными. Хотя Россия развернула масштабные работы по восстановлению и модернизации Северного морского пути, включая и оборонную составляющую, какой-то совместной реакции на подобную активность Кремля наши западные «партнёры по Арктике» пока не проявили, а заявления о необходимости сформировать «арктическое НАТО» дальше демонстративного проведения саммита министров иностранных дел этого блока на Шпицбергене пока не пошли. Тем более что прямую заинтересованность в арктических делах, помимо указанной выше «пятёрки», проявляют Исландия, нейтральные Швеция и Финляндия, также являющиеся членами Арктического Совета, не говоря уже о государствах-наблюдателях, среди которых наибольшую «полярную активность» проявляют Китай, Япония и Великобритания.
Передавая председательство в Арктическом Совете на 2017-2019 годы Финляндии, США сделали всё возможное для того, чтобы смягчить «экологические» ограничения в «Декларации Фэрбенкса—2017», поскольку одним из приоритетов «команды Трампа» является повышение добычи углеводородных энергоносителей — в том числе из месторождений арктического шельфа (можно напомнить, что нынешний госсекретарь США Рекс Тиллерсон долгое время возглавлял ExxonMobil, крупнейшую энергетическую компанию мира). В перспективе «арктическая гонка» может оказаться не менее значимой и куда более реальной, чем знаменитая «лунная гонка» 60-х годов прошлого века, и здесь пока Россия на несколько корпусов опережает своих «циркумполярных» партнёров, обладая не только самым мощным ледокольным флотом, но и самой развитой инфраструктурой, которая в ближайшее десятилетие может выйти на новый качественный уровень — полноценной «полярной цивилизации».
Так что же, можно начинать праздновать новый внешнеполитический триумф российского президента и опять переименовывать Вашингтон в Нашингтон? Разумеется, ничего подобного!
Дональд Трамп просто намного более гибкий и адекватный политик, чем Барак Обама или Хиллари Клинтон, насколько парадоксальным ни казалось бы такое утверждение на фоне его вроде бы очевидных провалов с Северной Кореей или Сирией. Он может уступать в малом, чтобы добиться своего в большом.
Достаточно посмотреть на программу его первого зарубежного турне, которое выглядело невозможным или, мягко говоря, рискованным до стабилизации внутриполитического конфликта в США. Саудовская Аравия, Израиль, Ватикан, саммит НАТО в Брюсселе и встреча «Большой семёрки» на Сицилии — приоритеты Вашингтона сегодня выстраиваются именно в такой последовательности. Эр-Рияд уже заявил о готовности закупить на 300 млрд. долл. американского оружия — это половина нынешнего бюджета Пентагона. Не говоря уже о контроле за нефтяными ценами, войной в Йемене и так далее, где саудиты могут рассчитывать на антииранскую позицию 45-го президента США.
Израиль тоже встраивается в американский фарватер, поскольку лишь под прикрытием звёздно-полосатого флага может рассчитывать на беспроигрышный для себя исход сирийского конфликта и сохранение Голанских высот. На встрече с папой римским, скорее всего, будут решаться фундаментальные проблемы не столько религиозного, сколько глобального финансово-экономического порядка, включая дальнейшую судьбу доллара и евро. Затем Трампу предстоит «построить» своих сателлитов в НАТО и G7, сделав им «предложения, от которых нельзя отказаться».
Иными словами, укрепив свои внутриполитические позиции и обезопасив себя от целого спектра угроз в диапазоне «дефолт—импичмент», «загрузив» Россию неопределёнными обещаниями и перспективами, Трамп приступает к консолидации внешнеполитического «круга» союзников США — уже в качестве их нового бесспорного лидера. Каким окажется результат подобной «перегруппировки сил» и не приведёт ли он в конце концов к новой, ещё более мощной антироссийской атаке — можно только догадываться.
В любом случае — почивать на каких-то мнимых американских лаврах, якобы полученных от Дональда Трампа, российской политике и дипломатии не приходится ни сегодня, ни в обозримой перспективе. Кризисная ситуация в отношениях между Москвой и Вашингтоном — не случайность, не «наследие Обамы», от которого новая администрация может легко отказаться, а проявление куда более глубокого кризиса всей системы не только международных отношений, но и финансово-экономических взаимосвязей на глобальном уровне. Поэтому слова госсекретаря США Рекса Тиллерсона, прозвучавшие после завершения американского визита Сергея Лаврова, — о том, что никакой «перезагрузки» на российском направлении Белый дом проводить не намерен, — следует воспринимать с полной серьёзностью и в максимально полном объёме: все противоречия и «конфликтные зоны» сохраняются, их разрешение и снижение интенсивности противостояния на любом направлении будут возможны только в результате достаточно жёстких переговоров. Впрочем, одними только переговорами дело наверняка не ограничится, при любой возможности или даже намёке на такую возможность США будут задействовать силовые компоненты воздействия на Россию, и к этой перспективе — вплоть до «ударов в спину» — российскому руководству во взаимодействии с «командой Трампа» нужно быть готовым всегда.
Алексей Гордеев