Град Петров под защитой «Града». Суть службы спецназовца – в пяти тостах

Град Петров под защитой «Града». Суть службы спецназовца – в пяти тостах

Бойцы региональной службы специального назначения «Град» УФСБ России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области в эти дни отмечают 25-летие. Их называют «секундниками». Лишь мгновения отпущены на то, чтобы освободить заложников, ворваться на захваченный объект и обезвредить боевиков.

Предшественником подразделения стала боевая нештатная группа «Балтика». Она была сформирована в 1983 году из оперативников, обладающих наиболее высокими морально-волевыми качествами, имеющими безупречную психологическую, физическую и огневую подготовку. Основные задачи – силовое задержание особо опасных преступников и сопровождение оперативных мероприятий Ленинградского управления КГБ.

Уже в новой России, когда в нашу жизнь вошли атрибуты «демократического» Запада, такие как терроризм, рэкет, организованные преступные группировки, наркокартели, чтобы обезвреживать эту нечисть, потребовались особые профессионалы. 12 августа 1993 года приказом начальника Петербургского управления Министерства безопасности России была создана группа активных действий «Град». Оснастить спецподразделение помог город. Первую партию снаряжения импортного производства – легких бронежилетов и шлемов, штурмовых комплектов, средств связи – бойцам накануне Игр доброй воли 1994 года вручил первый вице-мэр Петербурга Владимир Путин.

Формируется «Град» по образу и подобию легендарных «Альфы» и «Вымпела». На сегодня на счету питерских спецназовцев сотни проведенных операций в Северо-Западном регионе, во многих горячих точках, тысячи спасенных жизней, тонны оружия, боеприпасов, наркотиков, изъятых у преступников.

Все сотрудники с отличной физической подготовкой, владеют приемами боевых единоборств, умеют метко стрелять из всех типов оружия, водят любую технику, работают на современной электронной аппаратуре, отлично плавают, в том числе под водой, научены выживать в отрыве от цивилизации. Главное же, они прежде всего интеллектуалы, блестящие психологи, оперативники, способные в случае необходимости внедряться в противоправные структуры, а задержания проводить чисто, не уничтожая вещественных доказательств. Среди главных качеств градовцев их коллеги из правоохранительных и силовых структур называют профессионализм и надежность. Каждый из бойцов следует трем принципам: выполнить задачу, не оставить товарища и потом уже остаться в живых самому. Именно в таком порядке.

Эти установки сформулировал полковник Александр Крылов. В КГБ СССР он пришел в начале 80-х из торгового флота, с тех пор за ним закрепился позывной «капитан», служил в спецподразделении «Балтика». А в 1993-м Александру Юрьевичу было поручено сформировать оперативно-боевую группу антитеррора «Град», которую он и сейчас возглавляет. Полковник Крылов рассказал «Военно-промышленному курьеру» о некоторых особенностях службы в элитном антитеррористическом подразделении.

– Терроризм – явление рукотворное и управляемое из хорошо известных специалистам международных центров.

Существуют фанатики, которые преподносят, что воюют за веру. Но есть еще и наемники – такой род людей, которые, кроме как воевать, ничего не умеют. У них работа такая – убивать, захватывать, взрывать. Плати им – и они будут за ислам воевать. Или не за ислам. Они идут за деньги делать то, что прикажут.

На службе у международного терроризма колоссальная профессионально отлаженная вербовочно-пропагандистская машина. Мозги могут так обработать, что человек реально начинает им верить, зомбируется. Даже через Интернет, через беседы и специальные брошюры. Все очень грамотно и филигранно выстроено с точки зрения воздействия. Не просто же так молодые и, в общем-то, неглупые девчонки почти с университетским образованием, знающие два-три языка, вдруг уезжают в дальние страны, чтобы стать 10-й или 11-й женой. Или зомбирование смертников. Нередко среди них встречаются неизлечимо больные, которых накручивают: мол, оставляют деньги (кстати, небольшие) для поддержки семьи и толкают на самоподрыв. Этой системе просто необходимо противостоять всеми институтами государства и общества. Больше внимания уделять образованию, вере, книгам, кино, Интернету, свободному времени, изучению истории, занятиям спортом, индивидуальной работе и с детьми, и с родителями… Идет борьба за будущие поколения. Очень жесткая.

Сегодня антитеррористическим подразделениям работы хватает. Может, чуть полегче стало на Кавказе, немного придушили бандподполье. Но Кавказ остается Кавказом. Его все равно будоражит. Причем боевики работают в основном за деньги, и уже к ним примешивают веру, когда устраивают вылазки или наезжают на бизнесменов.

– В этом плане специфика работы антитеррористических подразделений с годами меняется?

– В первое время «Град» в основном занимался задержанием преступных элементов. И так как группа антитеррористическая, отрабатывала штурмы различных видов транспорта – самолетов, автобусов, поездов, метро, теплоходов… Сейчас наши возможности и выполняемые задачи гораздо шире: наведение на цели авиации и артиллерии, блокировка бандформирований в горно-лесистой местности, поиск и уничтожение баз и схронов террористов, проверка защищенности различных объектов…

К примеру, руководство предприятия информируется, что в течение двух недель будут работать условные террористы. Усиливается охрана, выставляются дополнительные посты и все такое. А перед нами ставится задача занести туда, допустим, учебную мину, где-то сделать проход, условно вывести из строя какой-то узел. Мы изучаем объект, что, как, почему и выполняем задачу. За все время таких проверок ни разу не удавалось кого-то из наших поймать. После этого, как правило, происходят большие сдвиги, служба безопасности после справок, которые мы пишем, вносит изменения в систему инженерных сооружений, изменяет форму охраны объекта. Так что подобные учения весьма полезная вещь. Объем знаний, навыков, опыта позволяет группе «Град» профессионально выполнять достаточно масштабные задачи. У нас сейчас шикарное снаряжение, техника, позволяющая делать то, о чем мы раньше и не мечтали.

– Это все наше?

– Оружие и снаряжение процентов на 90 российское. Теперь у каждого бойца тепловизор и ночная оптика, навигаторы GPS и «Глонасс». Хотя, могу сказать, мы обязательно тренируемся двигаться по азимуту с компасом, работать с бумажными картами, что позволяет выполнять задачи в отсутствие современного инструментария.

Вообще в спецназе два «состояния души» – или боевая работа, или боевая учеба: воздушно-десантная, горная, высотная, водолазная. Ребята на сборы под эгидой Центра специального назначения ФСБ ездят по всей стране – до Владивостока. А боевые пловцы тренируются не только в дальних и ближних акваториях, но и дома. В Неве и в Финском заливе тяжелее всего: руку протяни, и ее уже не видно – идешь «по приборам».

– По подготовке мы ведь не уступаем зарубежным спецназам, хотя они-то имеют возможность получать все самое лучшее…

– Не люблю сравнивать, но могу сказать, что русский спецназ самый сильный. И по духу, и по подготовке, и в тактическом плане. Это доказала жизнь, если взять операции, которые проводили те же «Альфа» и «Вымпел», Силы спецопераций в Сирии и других горячих точках. Очень мало кто мог бы их выполнить так, как сделали мы. Наши оппоненты знают об этом, пытаются как-то равняться на нас. Но мы все равно сильнее по воле, по воспитанию, по профессионализму. В Сирии 16 бойцов из наших ССО победили 300 вышколенных боевиков!

Меня очень радует, что в военные учебные заведения опять появился конкурс. В Рязанском училище ВДВ – 15 человек на место! Профессия офицера вернула престиж и уважение.

– Как попасть в «Град»? Раньше набирали из наиболее сильных и выносливых оперативников…

– Да, на первом этапе наши сотрудники занимались оперативной работой, а в свободное время ходили на тренировки, учились стрелять, изучали приемы рукопашного боя, тактику… Сейчас у нас почти на 90 процентов – люди с военным образованием, из военных училищ, как правило, из пограничников или десантников, которые знают военное дело, вооружение. И уже эту основу мы развиваем спецназовской подготовкой. В том числе оперативными знаниями и навыками: как разрабатывать объект, вести наблюдение, анализировать ситуацию, получать информацию, как действовать при задержании, при заходе в адрес и так далее – от этого никуда не уйдешь. У нас подразделение называется оперативно-боевым, а самый лучший спецназовец вырастает из хорошего опера. Отбор очень жесткий: из десяти претендентов, дай Бог, чтобы один прошел. Даже из тех, кто окончил военное училище и имеет запись «годен для службы в ВДВ».

У нас железный принцип – ты должен сдать комплекс физических упражнений, набрав определенное количество балов. Только после этого с тобой начнут работать. Потом идет проверка по кадровой линии, подходишь ли ты для органов ФСБ. Психофизическая лаборатория, детектор, очень многие сыплются на них.

Наши психологи говорят, какие могут возникнуть элементы риска, и дают заключение, годен или нет к службе в специальных подразделениях. Задания порой бывают очень жесткие, и надо, чтобы человек не сломался не то что физически, но и психологически.

Спецназ – это другое мышление. Даже когда ты просто гуляешь в выходной, все равно ситуацию оцениваешь по-другому, профессионально, в ожидании чего-то непредвиденного. Это уже на автомате, в подкорке.

– А если претендент прошел все испытания, когда он становится настоящим градовцем?

– Лет через пять. В течение года новичок прикрепляется к наставнику, но пока не участвует в опасных операциях. Потом постепенно офицер втягивается в работу, начинает понимать, как действовать в той или иной ситуации. Крайне важны боевое слаживание, взаимодействие, работа в парах, в тройках. Надо не подставиться самому, не подставить товарища, в случае чего – вытащить его из огня, сделать все, чтобы он остался жив. При ведении боевых действий есть свои очень жесткие правила, которым надо следовать. Самое главное – это опыт и желание. Без желания в спецназе делать нечего.

– В группу антитеррора идут из-за престижа, из-за желания принести пользу Отечеству? Ведь в любой момент готов сорваться на службу, не зная, когда вернешься, готов вступить в бой, рискнуть жизнью…

– Прежде всего – Родине служить. Нам не особо большие деньги платят, «на гражданке» – раза в три-четыре больше. Поэтому здесь материальный стимул не главный. Мы подразделение постоянной готовности. Через два часа, как поступил сигнал, должны быть готовы выехать в назначенную точку. Возможно, кого-то притягивает причастность к операциям, о которых никогда или во всяком случае очень нескоро напишут. Если человек приходит и понимает, что это не его, держать никто не будет. Спецназ – это образ жизни.

– А как жены переносят такую нагрузку?

– Я бы сказал, что мы принадлежим не женам, а Родине, как бы пафосно это ни звучало. И не скажу, что у всех семейная жизнь складывается благополучно. Что-то запланировали, а тут тревога, командировка. Не все это принимают, выдерживают. Есть еще и психологический фактор: если у тебя дети, жена – это постоянно «сидит» в подкорке, а воевать всегда легче, когда ты ни от кого не зависишь и тебя ничто не держит… Если повезет найти вторую половину, чтобы как две снежинки склеились, замечательно. Главное для супруги спецназовца – понимать (любить – само собой). И еще – уметь прощать. Потому что ты принадлежишь только службе. Иначе нельзя.

Профессиональный век спецназовца недолог. Наши основные болезни – это спина, шея, колени, суставы. Потому что на себе до 40 килограммов носишь, лазаешь по горам, совершаешь прыжки с парашютом, все это даром не проходит. И у нас после 35 лет ребята уходят на пенсию, как мы говорим – «на волю». Это порой бывает очень тяжело. Правда, «на гражданке» с удовольствием берут специалистов с нашей подготовкой. Умеющих не просто защитить своим телом, но грамотно отработать маршрут, любую ситуацию, провести рекогносцировку, разведку и подсказать не абы что-нибудь, а дельное и действительно полезное.

Ведь правду говорят, бывших спецназовцев не бывает. И ветераны спецподразделения всегда вместе с нами.

– Когда собираетесь, за что поднимаете «50 фронтовых»?

– У нас есть несколько традиционных тостов: первый – «За нас, за «Град» и за спецназ», второй – за женщин, третий – за тех, кого с нами нет, четвертый – за то, чтоб как можно реже пили, третий и, наконец, пятый тост – за то, чтобы свои по своим не стреляли… Согласитесь, все это очень важно.

И напоследок спецназовский анекдот. Генерала ФСБ корреспондент спрашивает: «Товарищ генерал, вы бы могли простить террориста?». Тот постоял, подумал и говорит: «Бог простит. Наша задача – как можно быстрее обеспечить их встречу».

Алексей Захарцевvpk-news.ru