Новый телевизионный комплекс открывали к пятидесятилетию Октябрьской революции. О предстоящем событии было известно во всем мире, поэтому нарушить сроки было никак нельзя. А готовность была… техническая. Все в целом функционировало, а вот внутреннюю отделку полностью завершить не успели. В итоге 5 ноября 1967 года башня и телецентр были официально приняты высокой комиссией и провели первый эфир, хотя работы в Останкино продолжались еще более года и окончательный акт о приемке был подписан 26 декабря 1968 года. Портал iz.ru решил вспомнить историю одного из самых смелых и грандиозных сооружений 60-х годов.
Телевизионная улица
Как известно, телевидение изобрели русские. Первый патент на передающую изображение трубку в 1931 году получил молодой советский физик Семен Катаев, а в реальности же первую передачу сигнала осуществил уроженец древнего Мурома Владимир Зворыкин, уже перебравшийся к этому времени в США. Изобретение вернулось к нам в виде купленного у американской фирмы RCA передатчика, который приехал в СССР в конце 30-х, кстати, с помощью эмигранта Зворыкина. Установлен он был на знаменитой Шуховской башне.
Впрочем, тогда гиперболоидная башня на Шаболовке еще называлась «Второй радиостанцией имени Коминтерна». Она и строилась в начале 20-х как радийная. Великому инженеру Владимиру Шухову поручили доработать ее для установки телепередатчика, и старый мастер сделал это. Рядом в уютном особняке Варваринского сиротского дома был устроен телецентр. Первая телепередача с Шаболовки, 37 (тогда 53, нумерацию изменили позже) состоялась в 1939 году — показывали документальный фильм об открытии XVIII съезда ВКП(б).
Буквально за десятилетие телевизионные технологии сделали столь впечатляющий шаг вперед, что центр на Шаболовке уже не мог соответствовать их растущим требованиям. И если телецентр еще можно было перевести в другое здание и технически реконструировать, то увеличить высоту передающей башни — совершенно нереально. Так в середине 50-х встал вопрос о новом доме для советского телевидения. В отделе пропаганды ЦК и Совете министров прекрасно понимали, сколь грозным оружием на идеологическом фронте холодной войны становится телевидение, так что особенных споров не было.
15 июля 1955 года Совет министров СССР издал постановление «О строительстве нового телепередающего центра». Был объявлен конкурс технических проектов, параллельно искали удобное место. Сначала думали строить там же, на Шаболовке, но тогда пришлось бы временно вообще отказаться от телевизионного вещания, и эту идею отбросили. Обсуждались варианты с незаконченным котлованом на месте Дворца Советов (где сейчас храм Христа Спасителя) и с Ленинскими горами. Но потом решили строить на юго-западе, в районе нынешнего метро «Академическая». Даже одну из улиц в том районе в 1958 году назвали Телевизионной. Лишь через тринадцать лет, когда новая башня уже вовсю работала в Останкино, ее переименовали в улицу Шверника.
Кстати, по слухам, «забраковали» юго-западный вариант авиаторы — башня оказалась слишком близко от траектории, по которой самолеты заходили на посадку в крупнейший тогда столичный аэропорт Внуково.
Бетонная лилия инженера Никитина
Тем временем шел конкурс проектов. В большинстве из них башню предлагалось делать металлической, что лимитировало предельную высоту и размер полезных площадей внутри конструкции. А ведь нужно было создать заведомо самое высокое в мире сооружение (не могли же мы уступить Западу!), да еще с определенными техническими условиями, которые выставили телевизионщики. Высота башни никак не могла быть ниже 500 м.
В итоге победителем был объявлен проект киевского института «УкрНИИпроектстальконструкция» им. В.Н. Шимановского, хотя полностью заявленным требованиям он тоже не отвечал. Тогда в дело вмешался член конкурсной комиссии инженер Николай Васильевич Никитин, который предложил сделать башню не из металлических конструкций, а из преднапряженного железобетона. На разработку первичного плана и просчет нагрузки ему дали всего несколько дней, впрочем, этого было достаточно — идея башни уже существовала в голове великого инженера. На следующем заседании правительственная комиссия в целом приняла концепцию Никитина без всякого конкурса. Кстати, победивший проект киевских инженеров тоже не пропал даром — через несколько лет он был реализован в столице Украины, где эта самая башня высотой 385 м стоит по сей день.
Имя Николая Никитина в нашей стране известно не слишком широко, можно даже сказать, его знают только специалисты-строители да некоторые историки. А между тем это один из тех людей, которыми Россия имеет полное право гордиться и имя которого должно стоять в одном ряду с Абрамом Иоффе, Львом Ландау, Николаем Вавиловым, Игорем Курчатовым, Сергеем Королевым…
Благодаря инженерному таланту и смелости Никитина мы имеем Главный корпус Университета, Останкинскую башню, мемориал на Мамаевом кургане, Большую арену «Лужников»… Это один из людей, которые обогнали свое время, собственно, они и создавали его. И может быть, еще придет пора, когда мы начнем называть Останкинскую башню Никитинской, как стали со временем башню на Шаболовке именовать Шуховской.
Идея Никитина состояла в том, чтобы сделать нижнюю часть башни из сверхпрочного железобетона, а верхнюю — из металла. Высота бетонной части составила 385 м, всего же башня вытянулась на 540 м. Все технические помещения и оборудование, естественно, располагались в более мощной нижней части.
Фото: ТАСС/Алексей Стужин
За счет того что конусообразная бетонная часть была многократно тяжелее металлической, башня получила удивительную устойчивость — по законам физики она просто не может упасть без какого-то фантастического внешнего воздействия.
При этом башня весом более 50 тыс. т стоит исключительно за счет земного притяжения, без всяких дополнительных креплений. В это трудно поверить, но фундамент, изначально задуманный Никитиным, имел глубину всего 3 м! Потом его увеличили в полтора раза, но это была чистая перестраховка — чиновники Госстроя просто не могли поверить, что эта громадина сможет устоять на таком несерьезном основании. Говорят, когда у Никитина на очередном заседании кончились разумные инженерные аргументы, он воскликнул:
«Человек при его росте в пропорции имеет куда более слабую опору на ступни, но он при этом еще и ходит!»
После этого фундамент не стали увеличивать до предложенных другими специалистами 40 м, а ограничились… четырьмя с половиной.
По форме башня напоминает перевернутый стеблем вверх цветок лилии с десятью лепестками-опорами. Кстати, первоначально Никитин планировал сделать лишь четыре опоры, но потом изменил решение. Случилось это после дискуссии с коллегой-инженером Фритцем Леонхардтом, который в 1956 году построил первую в мире железобетонную башню в Штутгарте. Хотя она имела несколько иную конструкцию (ее фундамент находится глубоко под землей), была почти втрое ниже и почти в 20 раз легче Останкинской, но практический опыт немецкого конструктора был бесценным, и Никитин к нему прислушался.
Сложнее всего было рассчитать внешнюю нагрузку. На башню ведь постоянно воздействовали ветер, солнце, снег и дождь, перепады температур. Бороться с природой глупо, нужно было приспособиться к ней, при этом все учесть. И Никитину это удалось.
Например, когда солнце раскаляет одну из сторон башни, она немного наклоняется вбок, но потом светило уходит, и башня возвращается назад. Словно переваливается с боку на бок. Происходит это как раз за счет опор, которые принимают на себя эти «переступы».
Также нельзя было избежать раскачивания верхней части сооружения под влиянием ветра. Но гибкость конструкции позволяет ей спокойно нивелировать даже самые критичные порывы ветра: допустимая амплитуда отклонения вершины башни от вертикали — около 14 м! Инженеры заложили такой запас прочности, что башня легко может выдержать восьмибалльное землетрясение и ураганный ветер силой 44 м/с.
Фото: ТАСС/Егоров Василий, Стужин Алексей
Удивительная прочность и в то же время упругость бетонных конструкций обеспечиваются системой натянутых как струны стальных канатов, которые стягивают ее сверху донизу, как бы «напрягая» бетон. Это ноу-хау Никитина, ранее нигде не применявшееся. Позже гениальный инженер использует эту технологию для возведения памятника «Родина-мать зовет!» на Мамаевом кургане. Сначала Никитин рассчитал нагрузку на 180 стальных тросов, потом, за счет использования более качественной стали, их количество сократили до 150. При монтаже один вышел из строя, так что сейчас их 149. Выдерживающие гигантское напряжение канаты позволяют бетонной конструкции немного «гулять», но сразу возвращают ее на место. В то же время они не дают башне деформироваться настолько, чтобы это стало критично для бетона и привело к образованию трещин.
За натяжением канатов следит техника, ежеминутно сообщающая о состоянии каждого на специальный пост, так что любые колебания башни находятся под контролем.
Антенна, ставшая символом
Башня была заложена 22 апреля 1964 года, в день рождения Ленина. Есть легенда, что после официальной церемонии главный архитектор проекта Леонид Баталов снял шляпу и пошел по кругу, а все члены творческого коллектива бросали в нее мелочь, оказавшуюся у них в карманах. Шляпу на удачу замесили в раствор для фундамента.
Это старая традиция: когда-то древние греки обязательно укладывали под одну из стен строящегося дома монетку, чтобы умилостивить богов.
Средств на строительство комплекса не жалели. Лучшая техника, лучшие специалисты, лучшие материалы. Рядом построили бетонный завод, чтобы своевременно доставлять раствор, придумали специальный подъемник, чтобы доставлять его на высоту. Главной же проблемой была наша любовь к соцсоревнованию и опережению сроков — гонка бригад могла привести к нарушению технологии, а этого допустить было никак нельзя. За этим приходилось следить архитекторам и инженерам. Говорят, специально просили членов правительства чаще заглядывать на стройплощадку, дабы прорабы и начальники участков прочувствовали государственную ответственность.
Фото: ТАСС/Наум Грановский
В итоге, несмотря на задержку строительства из-за дискуссии о фундаменте, башню успели возвести вовремя. Пусть и с некоторыми оговорками. Комиссия, а в нее вошли почти все члены политбюро ЦК КПСС, осмотрела технологические залы, отобедала в ресторане «Седьмое небо» (продукты и напитки привезли свои) и осталась весьма довольной. Правда, высоких гостей удивил скромный антураж вращающегося ресторана, и они предложили сделать его более впечатляющим. Даже средства на это дополнительные выделили.
Кстати, ресторан был чистым «хулиганством» Никитина. Это он придумал устроить его на высоте 330 м, да еще устроить вращающуюся платформу, чтобы гости, обедая, могли осмотреть всю круговую перспективу Москвы. В первоначальном проекте ресторана не было, а лишь смотровая площадка.
Великий Никитин, казалось, застраховал свое детище от всех невзгод, но одного фактора он учесть не мог — банальной человеческой халатности. Скорее всего, именно она и стала причиной пожара, начавшегося в воскресенье 27 августа 2000 года около трех часов дня на высоте 461 м. Огонь по обмотке фидеров пошел вниз, хотя считалось, что она сделана из заведомо негорючих материалов. Сутки пожарные боролись с огнем, катастрофа унесла жизни троих людей. Отключилась трансляция всех каналов. Но башня устояла. Бетон выдержал температуру в полторы тысячи градусов, а оставшиеся целыми 19 из 149 стальных тросов удержали многотонную конструкцию!
Фото: РИА Новости/Александр Поляков
Сейчас башня полностью восстановлена. Она работает, на ней установлено новое цифровое оборудование. Сделаны современные лифты, системы вентиляции и пожаротушения. Год назад возобновил работу ресторан. Башня обслуживает передачу 24 телевизионных каналов и 19 радийных.
Она остается сердцем отечественного телевидения, хотя понятно, что создается оно в расположенном рядом телецентре, а башня лишь распространяет сигнал. Но это не важно, ведь в сознании людей именно образ Останкинской башни является символом нашего телевидения.
И уже полвека, когда в эфире звучит фраза «Говорит и показывает Москва», перед глазами возникает образ величественной башни инженера Никитина.
Георгий Олтаржевский