За два года российской военной операции в Сирии расклад сил на Ближнем Востоке кардинально изменился. Россия вернулась туда надолго, с прозрачными планами и надежными геополитическими инструментами. Москва доказала, что «американская исключительность» — миф для внутреннего потребления, а Сирия останется суверенным государством, имеющим равные права с другими членами ООН. И мир в этой стране наступит во многом благодаря русскому оружию.
Совет Федерации 30 сентября 2015 года разрешил использовать Вооруженные силы России за рубежом, и в тот же день группировка Воздушно-космических сил перелетела на аэродром Хмеймим сирийской провинции Латакия. С тех пор Воздушно-космические силы России совершили более 23 тысяч боевых вылетов, нанесли 77 тысяч авиаударов, уничтожили 28 тысяч боевиков и обширную инфраструктуру ИГ*. При этом сирийская правительственная армия освободила 87 процентов территории страны, свыше 500 населенных пунктов и близка к полной победе над противником.
По просьбе Дамаска
По данным спецслужб, осенью 2015 года в террористическую деятельность ИГ* в Ираке и Сирии были вовлечены до 2500 российских граждан и около 3000 граждан стран СНГ, причем поток рекрутов непрерывно нарастал. Со временем многие из них могли вернуться домой. Основными целями российской операции в Сирии стали поддержка правительственных войск САР и поражение инфраструктуры группировки ИГ*, то есть уничтожение базы ближневосточного терроризма.
Попутно Россия продемонстрировала навыки стремительного и скрытного развертывания войск в отдаленном регионе, а также самые современные технологии ведения боевых действий. Впервые в XXI веке открыто, массированно и эффективно применила высокоточное оружие — крылатые ракеты «Калибр» и крылатые ракеты воздушного базирования, а также стратегическую ракетоносную и дальнюю бомбардировочную авиацию. Воздушно-космическим силам помогали Средиземноморская эскадра, все четыре флота и Каспийская флотилия России. ВКС и ВМФ в Сирии впервые в одном ударе отработали применение воздушной и морской составляющих.
В ближневосточных условиях Москва показала возможности российского оружия и подтвердила реалистичность государственного проекта модернизации Вооруженных сил, предусматривающего обновление 70 процентов военной техники к 2020 году. При этом значительно возрос спрос на российское оружие на мировом рынке, а российские ЗРС С-400 начали заказывать даже некоторые страны НАТО.
Стратегическим результатом операции ВКС стало также ратифицированное 9 августа 2016 года соглашение между Россией и Сирией о размещении российской авиагруппы в провинции Латакия на бессрочный период.
Война технологий
В десятках военных конфликтов ранее стратегия США и НАТО выглядела однообразно: быстрый разгром противника достигался за счет безусловного военно-технического превосходства. В Сирии тоже назревала эдакая «Буря в пустыне — 2». До вмешательства России ракетно-бомбовые удары по сирийской территории наносились более чем десятком государств возглавляемой США коалиции без приглашения законного правительства и санкций ООН.
Эта коалиция с сентября 2014 года атаковала якобы позиции ИГ*, однако до появления российской авиации боевики в Сирии практически не маскировались и поверили в собственное бессмертие. Очевидно, США стремились не столько ликвидировать, сколько использовать ИГ* для свержения президента Башара Асада и установления в Сирии марионеточного режима. Американская авиация старательно не замечала захваченную террористами нефтяную инфраструктуру. Боевики «Джебхат ан-Нусры»* не раз открыто заявляли о прямых поставках оружия из США.
Россия с немногочисленными союзниками методично «разрулила» хаос, созданный Западом. Проводимая с участием России координация деятельности военных ведомств нескольких стран на сирийском направлении — состоявшаяся новая реальность. Четырехсторонний информационный центр в Багдаде, созданный в сентябре 2015-го для сбора, обработки, обобщения и анализа текущей ближневосточной информации (борьба с ИГ*) и для оперативного взаимодействия с генеральными штабами России, Сирии, Ирана, Ирака, позволил перехватить военно-политическую инициативу. Еще одним шагом к миру стал меморандум о создании в САР зон деэскалации. Под удар попали стратегия, технологии и в целом влияние Запада на Ближнем Востоке.
Тайные покровители
Весной 2015 года террористы ИГ*, потесненные в Ираке, сделали акцент на Сирии и взяли под контроль около половины сирийской территории, получили доступ к основной дороге на Дамаск. Захват сирийской столицы означал бы потерю всей Сирии.
В июне 2015 года президент России Владимир Путин заявил о необходимости создания международной коалиции против ИГ* на условиях участия всех воюющих стран региона — с разрешением СБ ООН и легитимных правительств. К этой инициативе на Западе не прислушались. Расширение псевдохалифата продолжалось.
В связи с этим российское руководство предложило и совместно с союзниками реализовало целую систему мер для урегулирования кризиса. Параллельно представители американской коалиции продолжали говорить одно, планировать другое, а делать третье. Поэтому боевики ИГ* оказались не единственной проблемой, с которой столкнулась Россия в Сирии.
Подходы России и США к проведению ближневосточных военных операций принципиально различаются по степени легитимности. Перед началом воздушной операции в Сирии Россия предъявила миру законные полномочия, военные средства, ближайшие и перспективные цели. Применяя там обычные вооружения, Россия не нарушила ни одного принципа международного права или запрета на применение отдельных видов оружия. При этом с первых же недель в Сирии российские ВКС ощутили тайное и явное сопротивление коалиции, действующей вне правового поля.
Вашингтон не отреагировал на призыв России убрать американские самолеты из сирийского воздушного пространства. В Пентагоне в октябре 2015 года обсудили, стоит ли США использовать военную силу для защиты от России «умеренных» сирийских повстанцев и каковы возможные последствия этого. В то же время Саудовская Аравия потребовала в ООН остановить российские авиаудары, и эту озабоченность разделили Франция, Германия, Катар, Турция, Великобритания и США.
Сегодня в ООН уже не пытаются обвинять Россию в военных преступлениях на Ближнем Востоке. Те страны, которые стремились свергнуть легитимное правительство Сирии с помощью боевиков, признают доминирование геополитической воли Москвы и проводят совместные операции против ИГ*. Больше никто не сомневается в том, что Россия намерена защищать Сирию всеми силами и средствами, и даже сирийская оппозиция становится пророссийской.
*Террористическая организация, запрещенная в России.
Александр Хроленко