Герману Грефу, несмотря на все попытки, не удалось остаться вне политики, потому что майданное правительство не умеет разделять политическую риторику и решения, убийственные для всей экономики.
После того, как Владимир Путин подписал указ о признании действительными документов, выданных жителям Донбасса властями Донецкой и Луганской республик, государственные банки вынуждены сделать аналогичный шаг и объявить о начале обслуживания клиентов по паспортам ДНР и ЛНР. Первым, кто выступил с официальным заявлением, стал Сбербанк.
Решение госбанка вызвало бурю недовольство у майданной власти. Одноименная украинская «дочка» Сбербанка занимает шестое место по объему активов (48 млрд гривен). Проблемы у банка были и раньше — радикалы то и дело громили и обливали краской его отделения в разных городах страны, прежде всего в Киеве и западнее (разумеется, при полном попустительстве правоохранительных органов). Но теперь сложности вышли на новый уровень.
Министр внутренних дел майданного правительства Арсен Аваков выступил с «официальным заявлением» в Facebookи призвал Нацбанк страны ввести санкции против украинской «дочки» Сбербанка за действия «материнского» банка. Под санкциями подразумевается запрет деятельности. В тот же день представители Нацбанка заявили, что если информация об обслуживании Сбербанком России клиентов по паспортам ДНР и ЛНР подтвердится (а она уже подтвердилась), то регулятор предложит совету национальной безопасности ввести санкции.
Насколько вероятно принятие такого решения? Это, как всегда, трудно спрогнозировать, поскольку действия майданной власти никогда не диктуются логикой и не всегда стыкуются между собой. Для решения о запрете деятельности нет никаких юридических оснований, но это, конечно, никого не остановит.
Решение будет зависеть от интересов тех, кто рассчитывает таким образом заработать, и от того, насколько будет необходимо вновь разыгрывать карту национализма и «борьбы с врагом», чтобы тем самым отвлечь внимание, например, от очередного меморандума с МВФ. В нем майданная власть намерена пообещать повысить пенсионный возраст, а также разрешить распродажу и скупку земель прямо сейчас, на минимуме ее стоимости.
Кто останется в минусе в случае принятия такого решения? Все без исключения. Банковская система страны получит второй за короткое время удар под дых: первым была национализация Приватбанка, то есть выкуп за бюджетные деньги банка с самым большим числом клиентов и вместе с тем с огромными долгами (которые образовались из-за вывода средств Игорем Коломойским и его партнерами; предполагается, что решение о национализации — взятка олигарху в обмен на сокращение его участия в политической жизни).
Череда таких ударов ставит под угрозу само существование банковской системы: невозможно до бесконечности наращивать объемы долгов и снижать курс гривны, рано или поздно падение примет необратимый характер. Плюс ко всему такое решение станет еще одним ударом по инвестиционному климату: объем реальных (не портфельных) вложений на Украину и так близок к нулю, а каждое новое незаконное решение по отъему собственности только усугубляет ситуацию. В минусе, конечно, останутся и клиенты Сбербанка, которым придется как минимум потратить лишнее время, а также сам банк, которому придется расставаться с активами и кредитными обязательствами клиентов с дисконтом.
С самого момента перехода украинского конфликта в горячую фазу Сбербанк пытался остаться над схваткой, обосновывая это тем, что бизнес вне политики. В определенном смысле это правда: скажем, нынешнее решение майданного правительства и незаконно, и несправедливо именно потому, что Сбербанк не имеет никакого отношения ни к возвращению Крыма в состав России, ни к гражданской войне на Донбассе. Именно такой подход заставил Сбербанк закрыть свои отделения и в Крыму, и на Донбассе: мы, мол, тут ни при чем.
Но это — пример кабинетной логики; реальность оказалось сложнее. Майданное правительство не имеет привычки отделять политику от экономики: отсюда и воровство взятых кредитов, и убийственные для собственной экономики «санкции» в отношении российских производителей, и все остальное. Они машут шашками в пароксизме «патриотизма», а потом стараются что-нибудь заработать на итоговом обрушении. Но страдают в итоге все: «санкции», разрывы связей и запрет деятельности приводят к потерям, в десятки раз превышающим приобретения жуликов, которые пытаются заработать на ситуации.
Остаться вне политики можно только в том случае, если все участники событий согласны с таким подходом, если есть какие-то правила, которые все они продолжают соблюдать. Но экономическая (как и всякая другая) политика майданной власти — это бои без правил вперемешку с обвинениями оппонентом в нарушении той или иной конвенции. К сожалению, Герман Греф не сразу понял, что если против тебя дерутся без правил, лорнеты и правильные позиции неуместны и пытался играть в «чистую экономику». Не получилось.
Сергей Гуркин regnum.ru